Олицетворение ислама, духовная подпитка и чувство сострадания
Лекция Фетхуллаха Гюлена из серии «Пронзительная струна» от 31 декабря 2018 года. В этой лекции Ходжа-эфенди затрагивает, во-первых, актуальную проблему должной репрезентации ислама, после чего обращает внимание на значимость духовной подпитки, особенно подрастающего поколения. Затем он говорит о важности жалости и сострадания в наши дни, когда эти понятия превратились в нечто чуждое, а в завершение жалеет и корит себя за то, что в свое время обманулся словами турецких исламистов и не смог предвидеть горе и страдания, которые они принесут.
Я считаю, что в каждом месте [должен быть] хотя бы один разумный человек. Не «человек формы», не «человек образа», не «верный раб эпигонства (таклид)», [а] человек, который всё впитал в себя и интериоризировал, [человек,] в чьих взглядах и поступках отражается то, во что он верит, [человек], чьё сердце бурлит любовью к Аллаху и Пророку (с.а.с.) и это отражается на его поведении. Сообщается, что [Саид ибн аль-Мусайиб] сказал [о человеке, игравшем с бородой во время намаза]: «Если бы его сердце испытывало благоговение, то благоговейными были бы и части тела!»[1]. [Если сердце благоговейно, то это] видно во всём: в движениях рук и ног, в тоне и интонации голоса, в радужной оболочке глаз, в мимике лица, в морщинах, в [манере] улыбаться, в том, как человек садится и встаёт. Достигнув такого состояния, следует отправиться туда, где можно стать образцом для мира и для человечества.
Я считаю, что важным служением человечеству будет находиться во всех уголках мира ради сближения / единения людей в [атмосфере] действительного спокойствия и одновременно возможности с любовью раскрывать друг другу объятия. [По всему миру] имеются тысячи университетов, больниц, исправительных учреждений – если в каждом из них будет хотя бы один человек, отражающий такое мусульманство в своих взглядах и поступках, то люди поймут, что ислам отличается от соответствующих репрезентаций ИГИЛ, «Боко Харам» [и] «аль-Мурабитун», и скажут: «Это другое мусульманство!». Вот так! Мир очень сильно нуждается в этом.
С этой точки зрения люди, с которыми мы занимаемся – будь то среднего, пожилого или детского / школьного возраста (в особенности они, [будучи] в процессе обретения, как говорили раньше, «подсознательной суммы знаний») – [должны получать] идейную подпитку. Формирование человека в плане [своего] будущего [происходит в] определённом возрасте: называют период от 0 до 5 лет, а может и до 7 лет, но скромный опыт вашего покорного слуги говорит, что эта подпитка продолжается до 15 лет, [то есть] примерно до старших классов, и если [до этого возраста] мы будем постоянно питать [детей и подростков] тем, что прекрасно словно шербет, если у них сформируется подсознательная сумма знаний / «оснастка», то по воле и милости Аллаха, став взрослыми, они смогут облечь всё это, сообразно логике и разуму, в подобающее состояние, и оно будет убедительным. [И тогда] мы сможем избавиться от форм и образов, и всей душой привязаться к истине, а значит, и привлечь ее любовь. С одной стороны, быть привязанным к Нему, а с другой стороны, стать исполином [духа], вызывающим восхищенные взгляды людей — [основы] этого [должны закладываться] в период [формирования] подсознательной суммы знаний, что и происходит в школе. Да сподобит Всевышний наших товарищей к подобному служению, а последующие поколения – к личностному развитию в подобном ключе!
Мир нуждается в «ремонте»: везде всё развинчено, во всех его уголках поломка следует за поломкой. С самой прискорбной поломкой столкнулся исламский мир – в нём от ислама осталось лишь имя. У него нет притягательности, пробующие его на «вкус» говорят: «Упаси Боже! Больше не надо!» – вот до какой степени обезобразили его некоторые. Его прекрасный лик обезобразили, забрызгав дёгтем. Его используют ради мирских [дел], ради мирского царства, ради идолизации этого мира. [Людей] заставляют забыть о Последней жизни. Любовь к Аллаху и Пророку [осталась] за дверями. Да сохранит нас Аллах! Сколько людей преисполнены любви к Аллаху? У скольких людей при вспоминании о Пророке (с.а.с.) на глазах наворачиваются слёзы от любви к нему? Сколько человек ложатся и встают с мыслями «[О Аллах!] Когда же, интересно, я смогу встретиться с Тобой?» или «[О Аллах!] Пока я живу на этом свете, я буду прилагать усилия, дабы остальные пришли к Тебе, познакомились с Тобой, встретились с Тобой – сподобь меня на это!».
Да, это [то, что должно быть,] тогда как большинство людей (да сохранит нас Аллах!) поклоняются этому миру, они сделали его своим идолом. Ах, если бы где-нибудь на земле было место, пусть небольшого, весьма малого размера, [например, столь же небольшое,] как (использую здесь название своей деревни) деревня Коруджук, но при этом подобное утопии! Где каждый был бы преисполнен любви к Аллаху…! Где были бы женщины, подобные бабушке вашего покорного слуги, которые плакали бы сутки при упоминании Пророка (с.а.с.)…! Моя бабушка плакала чуть ли не сутки, услышав имя Пророка, когда при ней говорили «Мухаммед» (с.а.с.) – да оживит Аллах посредством этого наши мёртвые сердца, наши мёртвые сердца
[Ах,] если бы даже в столь [небольшом] месте, в весьма локальном масштабе были бы условия, которые вызывают зависть! Во время намаза люди тотчас же бежали бы [его совершать,] опасаясь пропустить молитву…! Услышав азан, они, словно пришпоривая коней, бежали бы [в мечеть,] дабы успеть на вступительный такбир…! Воздевая руки к Всевышнему, они говорили бы Ему то, что хотят сказать, со спокойствием нахождения в Его присутствии, и слова, слетающие с их уст в это время, были бы голосом сердца, [чьих «струн»] словно коснулся плектр…! [Ах,] если бы было [даже] одно такое место, [где люди] были бы внимательны к разрешённому и запрещённому, [где] бы никто ни на йоту не нарушал ничьих прав, [где] бы никто никого не бил, [где] бы никто не делал кислой мины при встрече друг с другом! Если мусульманство со своими ценностями будет продемонстрировано словно на выставке, подобно тому, как на книжных выставках экспонируются книги, то по воле и милости Аллаха люди перестанут поедать друг друга, оставят каннибализм и станут друг другу словно братья и сестры.
Чувства жалости и сострадания весьма важны. Один из богословов, после упоминания [принципов] бессилия, бедности, воодушевления и благодарности, добавляет к ним принцип индуктивного размышления и венчает всё это [принципом] сострадания. Если вы поразмыслите, задействуете свой разум и по-человечески рассмотрите этот вопрос посредством своей логики, то думаю, [вы увидите, что] глубина веры человека прямо пропорциональна его состраданию: сколько у вас сострадания, [столько и веры]. Подобно Венцу рода человеческого (с.а.с.) – о его сострадании рассказывается и [в моей статье «Acıyorum» для журнала Çağlayan[2]]. Он (с.а.с.) совершил Небошествие (ми’радж), что не было даровано никому. Наш разум не может постичь этой глубины. И после Небошествия он (с.а.с.) вернулся к человечеству, к этой адоподобной жизни, дабы люди увидели то, что увидел он, услышали то, что услышал он, вкусили то, что вкусил он.
Один из друзей Истины сказал: «Он (с.а.с.) достиг столь [высокой] степени, что если бы её достиг я, то – трижды клянусь Аллахом! – я бы [на Землю] не вернулся!». Зачем же Пророк (с.а.с.) вернулся? Затем, чтобы не попали в Ад людские массы, подхваченные селевым потоком, который несётся в Геенну – он вернулся в этот мир с глубоким чувством сострадания. «Сострадание», — сказали вы; вот откуда проистекает сострадание. Он (с.а.с.) испытывал чувство жалости [к людям]: «Я не вынесу того, чтобы люди горели [в пламени Ада]! Я не вынесу того, чтобы в Огне оказались жители Мекки! Все они внуки досточтимого Исмаиля, но пришло время и некоторые из них стали провозглашать [божественность] ал-Лат, Манат, аль-Уззы, Исафа и Наили, а некоторые стали поклоняться камням и земле! Такой образ жизни к хорошему не приведёт, я не вынесу этого!».
Чувство сострадания весьма значимо в этот период, когда сострадание и жалость превратились в нечто чуждое. [Пророк (с.а.с.) и его окружение] проявляли жалость [к людям], и мы тоже обязаны [их] жалеть. Если наш путь – путь пророков, путь праведных халифов, путь достославных посланников, то, как мне кажется, жалость должна быть частью нашего естества. Не наступать даже на муравья – вот насколько мы должны интериоризировать это чувство! Мы должны жалеть даже муравья, мы должны быть настолько утончёнными, чтобы испытывать сострадание даже к пчеле; это дело должно стать частью нашей натуры.
В своей статье [ «Acıyorum» ] я перечисляю то, вызывает у меня чувство жалости, после чего [привожу афоризм]: «Душа постоянно ищет верного друга, но иногда тот, кого называют верным, оказывается лицемером!». [Сначала] они говорят о праве и справедливости, [потом же] вытирают о право ноги, а на [поверженной] справедливости устраивают пляски. Они говорили: «Право!», «Справедливость!», «Мусульманство!», «Досточтимый Мухаммед!», «Ислам!», и глядя на это ты [им] поверил. Ты, в частности, предпочёл «меньшее из двух зол», [выбрав этих,] а не их оппонентов, которые говорили противоположные вещи («меньшее из двух зол» – один из принципов Маджаллы: из двух зол предпочитается то, которое является меньшим). Вы сделали столько добра; они же, унижаясь, пришли к вам и умоляли вас об этом, но затем сделали то, что собирались сделать, и забрали жизни множества людей.
Мне жаль себя за то, что я не смог это увидеть! Мне жаль себя за то, что я принял лицемера за истинного верующего! Мне жаль себя за то, что я не смог интуитивно предугадать то, что они собирались сделать! «Позор мне!» – говорю я! Мне жаль себя за то, что я не смог их правильно прочитать! Мне жаль себя за то, что я не смог с самого начала догадаться о том, что они принесут столько горя и боли! Я нахожусь в состоянии, достойном сожаления! [Подобные размышления я] привожу [в своей статье] «Acıyorum».
ПРИМЕЧАНИЯ
[1] См.: Абдурраззак, Мусаннаф, 2/266.
[2] Подр. см.: Gülen, F. Acıyorum // Çağlayan. 2019. №4 (Nisan).
- Создано .